Неточные совпадения
Много думаю
о трагедии русской культуры,
о русских разрывах, которых в такой форме не
знали народы Запада.
Наука говорит правду
о «природе», верно открывает «закономерность» в ней, но она ничего не
знает и не может
знать о происхождении самого порядка природы,
о сущности бытия и той
трагедии, которая происходит в глубинах бытия, это уже в ведении не патологии, а физиологии — учения
о здоровой сущности мира, в ведении метафизики, мистики и религии.
Я сейчас же забыл
о Пепкиной
трагедии и вспомнил
о ней только в антракте, когда гулял под руку с Александрой Васильевной в трактирном садике. Любочка сидела на скамейке и ждала… Я
узнал ее, но по малодушию сделал вид, что не
узнаю, и прошел мимо. Это было бесцельно-глупо, и потом мне было совестно. Бедная девушка, вероятно, страдала, ожидая возвращения коварного «предмета». Александра Васильевна крепко опиралась на мою руку и в коротких словах рассказала свою биографию.
— Ну, Владимир! — сказал он, дослушав рассказ своего друга, — теперь я понимаю, отчего побледнел Сеникур, когда вспомнил
о своем венчанье… Ах, батюшки! да
знаешь ли, что из этого можно сделать такую адскую
трагедию à la madam Радклиф [в стиле мадам Радклиф (франц.)], что у всех зрителей волосы станут дыбом! Кладбище… полночь… и вдобавок сумасшедшая Федора… какие богатые материалы!.. Ну, свадебка!.. Я не охотник до русских стихов, а поневоле вспомнишь Озерова...
О Гончаровой не упоминалось вовсе, и я
о ней
узнала только взрослой. Жизнь спустя горячо приветствую такое умолчание матери. Мещанская
трагедия обретала величие мифа. Да, по существу, третьего в этой дуэли не было. Было двое: любой и один. То есть вечные действующие лица пушкинской лирики: поэт — и чернь. Чернь, на этот раз в мундире кавалергарда, убила — поэта. А Гончарова, как и Николай I, — всегда найдется.
Зная пол исключительно в аспекте брака, Розанов враждебно игнорирует пол до брака и вне брака, а в частности и влюбленность жениха и невесты, а потому он не ведает и
трагедии любви: ему нечего сказать
о судьбе Тристана и Изольды.
—
О, разве она
знала! И если бы
знала, могла ли допустить такую
трагедию! Да, это целая
трагедия! Девочка, воспитанная богатою наследницею, попадает чуть ли не на положение прислуги. Бедная, милая крошка! Что она только перенесла!
Вот почему книга, написанная, казалось бы, на такую узкую, только для специалистов интересную тему — «
О рождении эллинской
трагедии из духа музыки», — стала книгою, которую должен
знать всякий образованный человек.
Большинство, конечно, влекло к исполнению этого долга не чувство к покойной, так как многие из прибывших
знали ее только в лицо, а некоторые даже понаслышке, а любопытство присутствовать при одном из актов
трагедии жизни, с романическим оттенком, придаваемым положением осиротевшей княжны-невесты. Слухи
о том, что князь Луговой объявлен женихом княжны Полторацкой, уже успели облететь чуть ли не все наместничество.
Историческая Петрова церковь бессильна удовлетворить современного человека, она не может справиться с его религиозной
трагедией, она всегда отвечает не на то,
о чем спрашивают, она утоляет не ту муку, лечит не те раны, она помогает спастись от грехов младенческих, но ничего не в силах сделать с грехами зрелыми, она не хочет
знать нового в человеке.